Я думал, что будет проще Фильм | Двутгодник | два раза в неделю

1. Яцек Блавут

WOJTEK KAŁUŻYŃSKI: Почему вы, опытный документалист, должны сделать историю? Откуда пришло решение показать дебют?
JACEK BŁAWUT : На самом деле, одиннадцать лет назад это решение было принято. Тогда я придумал идею этого фильма, а затем написал сценарий. Я был молод, и я хотел оставить этот дебют в истории (смеется). А если серьезно, то, когда я делаю документы, я все еще испытываю серьезную ответственность. Вы должны позаботиться о защите героя. Помните историю, о которой вы говорите, человек, с которым вы живете. Документ имеет свои ограничения. Я думал, что в художественном фильме вы можете немного расслабиться ...

А ты ослабил? В конце концов, вы еще не полностью избавились от своей документальной натуры в «Еще не вечер». Я понимаю, что ты не хотел от нее избавляться ...
Ну наоборот ...

Точно. У меня складывается впечатление, что то, что вы сделали лучше всего в этом фильме, было достигнуто Господом с помощью тех же мер, которые он использовал в «Ненормальном». Это было в сознании?
Конечно. Я хотел использовать предлог сюжета, чтобы рассказать о чем-то, что всегда интересует меня больше всего, то есть о человеке просто. Я все еще испытываю любопытство к миру, людям. И я беру у них, я учусь у них, как они смотрят на себя, свою жизнь. Это взгляд, от которого я не могу освободиться. Таким образом, я ищу правду и смысл.

Как родилась идея фильма «Еще не вечер»?
Первым вдохновением стал телевизионный фильм о домах престарелых, который я снял для немецкого телевидения в 1996 году. Я также снимал в доме актера в Веймаре. Там я познакомился с немецко-австрийской актрисой. Ей было 99 лет. И я встретил парня, который пошел туда за ней. И он был моложе ее на 30 с лишним лет. Он не был актером, он работал только в театре и всю жизнь занимался любовью с этой великой актрисой. Когда он дожил до пенсионного возраста, он жил в этом доме, и таким образом его мечта о великой любви начала исполняться. Проблема заключалась в том, что его любимая уходила, и он начал объединять свои усилия, чтобы остановить ее. И эта подлинная история была отправной точкой сценария.

Яцек Блавут (из личного архива режиссера)

Я написал это в оригинальной версии для немецких актеров и для Леона Немчика, который также знал немецкий язык. Однако польское телевидение убедило меня не тратить такую ​​тему, потому что в Сколимове также есть дом для отставных актеров. Я пошел туда, увидел и сразу почувствовал, что это все. Я наконец отказался от интересного немецкого предложения, хотя они хотели сделать это немедленно. И затем в течение одиннадцати лет, каждый год мне обещали деньги за представление, я снова пытался сыграть актеры, потому что следующие актеры тем временем умерли, и все равно ничего не вышло. И когда я спросил, почему это длилось так долго, они ответили, что тоже не знают. Хорошо, но в конце концов это сработало.

Следовательно, идея рассказать о старости была следствием встреч Паннона с актерами в отставке в Веймаре и Сколимове?
На самом деле, да. Но история старости также является естественным следствием моего пути в качестве документалиста. Все были удивлены тем, что я все еще выбираю людей с инвалидностью или инвалидностью или алкоголиков для героев моих фильмов. Некоторые люди убегают от этих тем, некоторые реагируют со страхом. То же самое со старостью. Я не чувствую страха, но любопытство.

Тот самый, который заставил вас сделать «Ненормальный», «Рожденный мертвец», «Крыса в короне», «Воин»?
То же самое. Любопытство, которое всегда заканчивается тем, что я оставляю встречи со своими героями, вероятно, немного более зрелым.

А что P богаче после "Еще не вечер"?
Я понял, что само слово «старость» неуместно. Это вообще ничего не значит. Так же, как ничего не значит сказать «молодость» или «детство». Слова, ярлыки не важны. Молодые, старые, даже новорожденные, мы все идем к одной цели и одному концу. Я понял, что молодой человек может быть старым - и я знаю такие примеры, - но старик может быть молодым. Это вполне очевидно, почти банально, Фазова. Пока человек стремится к чему-то, стремится, оно не будет спасено, что говорится, сколько он будет вечно молодым, он будет наслаждаться жизнью. Господь скажет мне через мгновение: «Хорошо, хорошо, но там будет птенец, балкон, друг Альцгеймера, коллега Паркинсона». Но лучше иметь друзей, чем быть одиноким, нет? (Смеется). И одиночество, наверное, худшее из всего этого. Роман Клосовский говорит в фильме: «Бойся старости, потому что она никогда не приходит одна». Человек теряет зрение, слух, перестает ходить. Но самое замечательное в том, что человек может справиться со всем этим. И тут начинается то, что меня больше всего интересует - осознание того, что человек уникален. Менее интересный мужчина, которому 90 лет, бежит, как спринтер, по парку, более интересно, когда он, как Витольд Грука, должен провести репетицию на балконе. Для меня Gruca сегодня более сильный танцор, чем раньше, когда прыгнул в Каспровы.

фото из плана фильма
«Я был генералом вермахта»,
(из личного архива режиссера) В конце концов, Господь показывает различные лица старости. Она дряхлая Грука, она сумасшедшая от Ирены Квятковской, но ей также 94 года - красивая, благодарная, женственная - Данута Шафларска.
Ну, миссис Сафларска - это пакет с дьяволом. Это какая-то подозрительная вещь для меня.

А Нина Андрич?
Ооо, она умная женщина. Однажды она сказала, что прекрасная женщина никогда не стареет.

Хорошо сказано. И был ли ваш фильм, не сужая его толкования, также протестом против того, чтобы загнать старость в угол, убрать ее из общественной жизни, за пределы цивилизованного счастья культуры?
Конечно. Я продолжаю говорить об этом. В конце концов, Зофия Вильчинская или Нина Андрич могли еще не только играть, они могли быть телевизионными звездами. И есть молодые сами. Мы сделали фетиш из этой молодежи. И она такая неинтересная, нефильтрованная, простая, без морщин. Они ничего не излучают, эти молодые люди. За то, что они должны излучать, как они ничего не испытали. Только лицо, пережившее что-то, выражает нечто действительно интересное и реальное, оно становится фотогеничным. Актеры только стареют, им становится интересно. Благодаря своему жизненному опыту они получают актерское мастерство. Они становятся глубже. Во всяком случае, это актерское мастерство, которое я показываю, скоро мы увидим только, что это за театральные архивы. Теперь это не так.

Яцек Блавут

Оператор и выдающийся создатель документальных фильмов. В 1982 году окончил кинематографический факультет киношколы в Лодзи; он сделал фотографии, среди других фильмы Котерских ( в «порно», «День психа»). Он читал лекции в киношколах в Берлине, Ганновере, Торуни и в мастерской режиссуры Анджей Вайда в Варшаве. В 1992-1994 годах он был соредактором журнала "Film na nawiecie", а с 2003 года является членом Европейской киноакадемии. Дебютировал с документальным фильмом «Супер-хард» в 1984 году. С тех пор в своей документальной работе он изображал прежде всего людей, живущих на обочине общества, в другой степени, отмеченной инаковостью. Наибольшее признание он получил в художественном документальном фильме "Nienormalni" с 1990 года. Этот фильм, наряду с несколькими другими крупными работами режиссера, с 1980 по 2005 год, был недавно выпущен на DVD, выпущенном PWA в серии «Польская школа документа». На альбоме из двух дисков мы находим, среди прочего: «Сахарный куб», «Цирк Скайрски», «Страна рождения» и «Крыса в короне». Художественный дебют Блавута, фильм «Еще не вечер», получил Серебряных львов на польском фестивале художественных фильмов в Гдыне в 2008 году.

Господь говорит, что он получил что-то от своих актеров, а они, иногда забытые большие звезды, получили что-то из этого фильма от Господа?
Если бы вы пошли в Сколимув, вы бы увидели. Они взяли солнце и радость. Они постоянно смотрят в одну точку, на телефон. Ромсио Клосовски спросил меня: «Только не говори никому, что я не вижу. Потому что никто не наймет меня ". Он все еще ждет. Для роли. Но есть также актеры в Сколиме, которые не сыграли бы ни в одном другом фильме, кроме моего. Это точно. От, Фабиан Кибич с Паркинсоном. Никто не возьмет его. Вы знаете, как он был счастлив, что снова сыграл на стороне Дануты Шафларска. Он говорил мне: «дорогой», «дорогой». Какая радость у него была каждый день. Ведь оно того стоило только для Фабианки.

Значит, мечты героев сыграть еще одну, может быть, последнюю роль, которую вам удалось исполнить?
Ну, даже мечта Wieńczysław Gliński. Он говорит мне: «Послушай, Фауст скучный, я всю жизнь мечтал сыграть Гамлета». Ну, я говорю: «Я делаю твою мечту реальностью». Скажите: «Быть ​​или не быть». И это потрясающе сломало ту сцену зрелища в тюрьме. Предположение было «Фауст» - такой довольно скучный текст. И тогда Wieńczysław начал «Быть ​​или не быть». Я не думал, что там произойдет что-то еще. Я рассчитываю на режиссера, который лучше меня знает, что должно произойти. Я всегда работаю с этим директором номер один. Я часто поднимаю глаза и говорю: «Ну, будет ли подарок? Может быть, что-то здесь будет работать, я что-то получу? И я получаю это как-то часто. Возможно, так и произошло, потому что когда Венчислав начал свою работу «Быть ​​или не быть», те, кто якобы находился в тюрьме в галереях, отвечали: «Не будь!». Он опирается на перила, ноги отрываются, руки синие, он не может остановиться. Ну, это ингалятор. Это была не опора, он должен был постоянно находиться с этим ингалятором. Это не выдумка, это жизнь.

Яцек Блавут
(из личного архива режиссера) Ну, жизнь. Так что даже в истории вы чувствовали ответственность за своих актеров ...
Итак, мы возвращаемся к первому вопросу. Я думал, что будет легче, если эта ответственность будет меньше. Дерьмо правду! Это то же самое. Когда я делал «Ненормальный», я хотел, чтобы зритель отреагировал с сочувствием, и здесь я хотел завоевать симпатию к старости. Я не хотел причинять им боль, я не хотел, чтобы они чувствовали себя неловко, например, у них выпали челюсти. Это не больно мне. Я положил эту челюсть обратно на них. Нет проблем Но я знаю, что это может быть проблемой для людей, которые смотрят на улицу. И я наблюдал, как мои товарищи по команде пытаются обойти вокруг этих старых актеров, как они делают чай, как нежно они касаются их. Я смотрел, что происходит. Внезапно все стали видеть то, что чрезвычайно важно в нашей жизни.

И это было легко контролировать Новицки?
Вы не можете контролировать его. Янек знает свое выражение лица и обвинение, которое он делает. Я убедил его в такой «документальной» игре, и он оказался в этом. Он видел, что все были терпеливы в этом плане.

Пациент документальный глаз? У меня сложилось впечатление, что этот фильм документальный с призраком.
Я хотел бы, чтобы это была ценность этого фильма. С этим документализмом я даже не совмещал жанры, потому что часто то, что другие воспринимают на экране как документальные фильмы, мы снимали два дня, в дюжине или около того дублетов. И наоборот. Это скорее о внимательном слушании. В документе терпение, человек должен научиться что-то давать, потому что если он не даст, он ничего не получит. Речь идет об определенном образе мышления о реальности, общении с людьми.

А что дальше? Вы возвращаетесь к документу, вы все еще можете попробовать силы в истории?
Если бы мне пришлось снимать такой нормальный, чистый художественный фильм, я бы с ума сошел. В документе я постоянно двигаюсь к неизвестному и мне это еще не надоело. Да, у меня были моменты, когда я боялся, что смогу начать повторяться, но каким-то образом мне удалось этого избежать. В течение нескольких лет я документировал тему, которую я назвал «Виртуальная война» или «Homo virtualis», потому что известно, что homo sapiens вымирает. Я вхожу туда в мир Интернета, альтернативной жизни. Кроме того, спустя годы мне позвонил один из героев фильма «Ниенормални», сыгравший учителя музыки. Он планирует создать симфонический оркестр из детей-инвалидов и выступать с ним. Я собираюсь сделать из этого художественный фильм, потому что парадоксальной формы, вероятно, недостаточно для этого. Я упомянул, что документальные ресурсы ограничивают меня в определенных моментах, и я могу рассказать ту же историю, используя вымышленный персонал. Конечно, я знаю документалистов, у которых нет проблем с пересечением определенных границ. Что раздражает меня так же, как уверенность в себе некоторых режиссеров. Я не могу сделать это, и я сделаю это как могу - я думаю, что смогу сделать это. Ох и все.
фрагменты фильмов:
ненормально
Производство: Яцек Блавут, Wytwórnia Filmów Oświatowych
фильм, выпущенный Polskie Wydawnictwo Audiowizualne
в альбоме DVD ПОЛЬСКАЯ ШКОЛА ДОКУМЕНТА - Яцек Блавут

КИРК СКАЛЬСЬЕГО
производство: Wytwórnia Filmów Oświatowych
фильм, выпущенный Polskie Wydawnictwo Audiowizualne
в альбоме DVD ПОЛЬСКАЯ ШКОЛА ДОКУМЕНТА - Яцек Блавут

Похожие

Комментарии